Тихая гавань

[лунная роса]

[лунная роса]

Существуют два вида депрессии:
- весенняя - меня никто не любит;
- осенняя - да пошли вы все...

[лунная роса]

За серым днём, ненастным, мрачным,
Сумей ты солнце разглядеть.
И то, что было неудачным
Забудь…и дай душе запеть!
Мы все, погрязшие в заботах,
В душевных драмах, в суете,
Забудем о своих невзгодах
И улыбнёмся красоте.
Той красоте, что окружает,
Что невозможно оценить,
Что нашу душу согревает,
Что заставляет нас любить.
Ведь мрак проходит и ненастье,
Проходит злоба, зависть, грусть.
Так пусть в душе живёт лишь счастье
И в сердце радость будет пусть!(с)

[ещё один вася]

[лунная роса]

Нытья или внутреннего состояния.

[ещё один вася]

Если внутреннего - это интроект.
Затащили человека себе в голову чтобы от нытья не сбежал.

[крошка-картошка]

А если внешнего - это экстроект.
Сбежит вот так что-нибудь из башки и ходит по морозу, ноет. Внешне.

[ещё один вася]

Боевые экстроекты - оружие будущего.

[лунная роса]

[лунная роса]

[лунная роса]

О, это был прохладный день
В чудесном городе Петровом!
Лежал закат костром багровым,
И медленно густела тень.

Ты только тронул грудь мою,
Как лиру трогают поэты,
Чтоб слышать кроткие ответы
На требовательное "люблю"!

Тебе не надо глаз моих,
Пророческих и неизменных.
Но за стихом ты ловишь стих,
Молитвы губ моих надменных.

*Анна Ахматова

[лунная роса]

[лунная роса]

http://www.youtube.com/watch?time_continue=98&v=gQVVgSa-LQE


Чудесное событие произошло в Николаеве.
9 мая, в День Победы, над площадью возле памятника ольшанцам
в Николаеве в момент возложения цветов и исполнения песни "Журавли" в небе закружили журавли.
К потомкам прилетели души павших для того,
чтобы сказать Спасибо за память о них.
Многие не смогли сдержать слез.

[лунная роса]

Почему-то стало привычным считать, что в начале Великой Отечественной войны Красная Армия терпела исключительно одни поражения. Этот ущербный, гнилой стереотип превращается в труху, если вспомнить бомбардировку Берлина в августе-сентябре 1941 года. Даже Гитлер, взирая тогда на пылающую столицу, не мог поверить своим глазам.


Действительно, летом 1941 года Германия захлёбывалась от восторга перед победной поступью своих солдат по русской земле. Вот, казалось бы, тот самый «блицкриг». Погибни, Москва! У тебя не осталось даже авиации, мы слёту разгромили её, пока она ещё базировалась на земле. «Ни одна бомба никогда не упадёт на столицу рейха», - заявлял немецкому народу главнокомандующий люфтваффе Герман Геринг. И народ ему безоговорочно верил потому, как не верить оснований не было. Взрослые и дети спали в своих кроватях здоровым, сытым сном.

А тем временем в голове адмирала Кузнецова загорелась идея одёрнуть немцев так, чтобы сон и явь каждого из них наполнились кошмаром, чтобы не лез в горло кусок колбасы, чтобы немцы задумались: «А кто они, эти русские, и на что они способны?» Что ж, вскоре офицеры вермахта и вправду будут писать в своих дневниках: «Русские - не люди. Они сделаны из железа».

Итак, 26 июля 1941 года на стол Иосифу Сталину попадает предложение Кузнецова о бомбардировке Берлина. Сумасбродство? Безусловно! От линии фронта до столицы рейха - тысяча километров. Тем не менее, Сталин довольно улыбается и уже на следующий день приказывает 1-му минно-торпедному авиационному полку 8-й авиабригады ВВС Балтийского флота произвести бомбовый удар по Берлину.

30 июля генерал Жаворонков прибывает в указанный авиаполк и едва успевает заговорить о приказе Ставки, как командующий полком Евгений Преображенский обескураживает его, выложив на стол готовые расчёты, список экипажей и карту предполагаемого маршрута. Поразительно! В те адские дни лётчики, предвосхитив приказ, думали единым разумом с адмиралом Кузнецовым.

Осталось только приступить к выполнению задачи. Но легко сказать… Все условия были против полёта. Во-первых, огромное расстояние. Минутная ошибка в маршруте грозила отразиться на запасе топлива самым роковым образом. Во-вторых, взлёт был возможен лишь с территории Прибалтики, с аэродрома Кагул, что на острове Саарема, где имелась короткая земляная полоса, вполне подходящая для истребителей, но не для тяжелых бомбардировщиков. И, в-третьих, лететь предстояло на высоте 7 тысяч метров с температурой за бортом минус 45-50 градусов по Цельсию. Убийственный холод для восьмичасового полёта.

«…Они сделаны из железа». Именно так. 7 августа в 21 ч. 00 мин. с интервалом в 15 минут в воздух поднялись самолёты ДБ-3Ф. Три звена по пять бомбардировщиков в каждом. Первое звено возглавлял командиро полка Преображенский. В небе самолёты выстроились строем «ромб» и взяли направление на Германию.

Сначала маршрут предполагал полёт над морем мимо острова Рюген (славянский Руян или Буян, воспетый Пушкиным). Затем следовал поворот на южный город-порт Штеттин, и уже после открывался прямой ход на Берлин.

Восемь часов в кислородной маске и при холоде, от которого обмерзали стёкла кабин и очки шлемофонов. Позади целый день усиленной подготовки. Итого: сверхчеловеческие нагрузки, никем ранее не испытанные.

Над территорией Германии группа обнаруживает себя… Немцы связываются с ней по радиосвязи и предлагают сесть в ближайшем аэропорту. Они считают, что это летят сбившиеся с курса бравые рыцари люфтваффе. Им даже не приходит в голову, что это может быть враг. Потому, не получив ответа, они успокаиваются. Не отвечают, мол, и пусть. Будет на их совести.

Десять самолётов вынуждены сбросить бомбы на Штеттин, на его портовые объекты. Топливо на исходе, рисковать уже не приходится. Однако пять оставшихся ДБ-3Ф долетают до Берлина.

Внизу двигаются трамваи и автомобили. Вокзалы и военные аэродромы освещены. Окна в домах горят. Никакой светомаскировки! Немцы убеждены в своей неуязвимости.

Пять самолётов сбрасывают 250-килограммовые бомбы ФАБ-100 на военно-промышленные объекты, находящиеся в самом центре города. Берлин погружается в кромешную тьму, разрываемую всполохами пожаров. На улицах начинается паника. Но поздно. Радист Василий Кротенко уже передаёт: «Моё место – Берлин! Задачу выполнили. Возвращаемся на базу».

Лишь через 35 минут немцы понимают, что подверглись бомбардировке с воздуха. В небо устремляются лучи прожекторов, открывают пальбу зенитные орудия. Однако огонь ведётся наугад. Снаряды взрываются впустую на высоте 4500-5000 метров. Ну не может же быть, чтобы бомбардировщики летели выше! Это же не боги!

Над изуродованным Берлином поднялось солнце, а немцы так и не уразумели, кто же их бомбил. Газеты вышли с нелепыми заголовками: «Английская авиация бомбардировала Берлин. Имеются убитые и раненные. Сбито 6 английских самолётов». Растерянные, как дети, фашисты решили врать в соответствии с заветами Геббельса: «Чем наглее ложь, тем более в неё верят». Однако растерялись и англичане, поспешившие заявить, что духу их над Германией не было.

Тогда-то певцы «блицкрига» и признали, что налёт совершили советские асы. Позор лёг на голову министерства пропаганды, и у всей германской нации защемило сердце. Что ещё ждать от русских «недочеловеков»?

А ждать было чего. Советская авиация продолжила вылеты. Вплоть до 4 сентября их было совершено 86. С 33-х самолётов на Берлин обрушилось 36 тонн фугасных и зажигательных бомб. Это если не считать снарядов, начинённых агитационными листовками, и 37 самолётов, отбомбивших другие города Германии.

Гитлер выл, как раненый зверь. 5 сентября он послал несметные силы группы «Север», чтобы те вдребезги разнесли аэродром Кагула. Однако Берлин уже перестал зажигать по ночам огни, и в каждом немце засел животный страх перед тьмой родного арийского неба.

Первая же группа под командованием полковника Преображенского вернулась вся, за исключением самолёта, которому не хватило горючего. Управлял им лейтенант Дашковский. 13 августа 1941 года пятеро лётчиков, отбомбивших Берлин, получили звание Героя Советского Союза и по 2 тысячи рублей. Остальные лётчики были также награждены и премированы. После этого группа Преображенского бомбила столицу рейха ещё 9 раз. (с)

[лунная роса]

[лунная роса]

Чем пахнет мужчина, знакомый едва?
Шампанским. Прогулкой. Цветочной пыльцой.
И кругом от этих мужчин голова,
Так пахнущих утром, зарей и росой.
Чем пахнет мужчина, идущий на штурм?
Идеями. Ужином. Клубом. Дарами.
Прибоем, несущим прохладу и шум,
Обещанным солнцем в нагрудном кармане.
Чем пахнет мужчина, согревший постель?
Доверием, силой и слабостью сразу.
Мелодией той, что играет свирель,
И ласковым сумраком в смеси с экстазом.
Чем пахнет мужчина, желанный тобой?
Бассейном из роз с тишиною на дне,
Надеждой, теплом, пеньем птиц и мечтой,
И страхом потери, пришедшим во сне.
Чем пахнет мужчина, достойный тебя?
Надежностью. Верностью. Пылом и страстью.
Любовью, разлитой за неба края,
И круглыми сутками полного счастья...
(с)

[лунная роса]

Вася, случайно снесла твоё сообщение, не обижайся.

Это мой ответ:
Запах достойного мужчины, это - поэтический оборот, ты же сам это
понимаешь, только прикидываешься. Я, например, почувствовала
"запах" своего милого в интернете. Улыбаюсь, шучу

[ещё один вася]

Обижаюсь. Я старался, писал изо всех сил, думал, страдал, а ты такая случайно взяла и снесла. Восстанавливай теперь по памяти.

[лунная роса]

[ещё один вася]

Пустяки. Заново напишем, ещё и получше! Но не сразу.

[лунная роса]

Почему не сразу? Ты тщательно обдумываешь своё каждое слово?

[ещё один вася]

Только по работе.
Забесплатно пишу как бог на душу положит.

А, вспомнил, кстати, что сказать хотел. Меня позабавил оборот "мужчина, достойный тебя". Он такой, сразу рассказывает нам всякое про автора. А в сочетание с вынюхиванием это просто смешно.

Типа, гражданка такая ходит по улице и пытается унюхать "достойного себя".

[лунная роса]

Да, согласна, в приведённом стишке главное содержание, а не форма.
Автор не смог выразить свою мысль правильными словами.
Любимый мужчина это - космос, звёзды, морской бриз, а не запах,
который надо по-собачьи унюхивать.

Сколько звёзд в этом вечере много...
Дорогая, жемчужная высь...
Я пойду по своей дороге,
Ну, а ты по своей катись.

Расстаёмся, какая жалость...
А встречались лишь несколько раз...
Увело, закружило, промчалось...
Даже месяцу стыдно за нас.

Как-то так.

Чем занимаешься, Вася? Какие тебе нравятся стихи?

[ещё один вася]

Я в стихах, к сожалению, дальтоник, вообще ничего не понимаю. Читаю как прозу, одно содержание.

Занимаюсь, как водится, в основном работой. Врк врк.

[ещё один вася]

Лунная роса, а ты чем занимаешься?