Мир Психологии
Главная Биржа труда Психологический чат Психологический форум
Правила общения div FAQ div Поиск div Пользователи div Группы div Регистрация div Вход
Имя: Пароль: Автоматически входить при каждом посещении
Психологический форум arrow Философские вопросы arrow О венерической страсти и о настоящей любви

О венерической страсти и о настоящей любви
Начать новую тему   Ответить на тему
Автор Сообщение
Guguc
Начинающий
Сообщения: 2
Регистрация: 24.05.2017
СообщениеДобавлено: Ср Май 24, 2017 23:54 Ответить с цитатой

В современном русском языке за словом "любовь" могут скрываться по сути абсолютно антагонистичные и противоречащие друг другу понятия, при том, что само это слово как таковое безусловно обозначает нечто очень хорошее и даже главное в нашей жизни.

В особенности эта противоречивая неоднозначность слова «любовь» проявляется в отношении любви эротической, любви между мужчиной и женщиной. Именно в этом контексте скрывается большинство противоречий, связанных с понятием «любовь». Именно в отношениях между мужчиной и женщиной мы можем увидеть столь ужасающие проявления зла, сплошь и рядом объясняемые будто бы «любовью» (пусть «обманутой» или «безответной»), что вместить в одно это слово и эти проявления зла и то, что вообще принято именовать этим словом, ну никак невозможно. С другой стороны в отношениях между мужчиной и женщиной можно видеть и примеры настоящей и несомненной любви. Таким образом, одного слова и для того и для другого явления явно недостаточно, поэтому чтобы обозначить как-то отдельно то, что любовью очевидно не является следует чётко отделить это другим понятием — венерическая страсть или просто страсть. Это слово, конечно, и без того присутствует в русском языке, но, к сожалению, его употребление носит очень ограниченный и даже стилистически ограниченный характер. Это слово в современном языке имеет какой-то иронический оттенок и вообще используется крайне редко, уходя в разряд «устаревших» и лишая нас важнейшей возможности смыслоразличения.

А началась такая путаница со времён проникновения и распространения в России западной культуры, на тот момент преимущественно французской. Французское слово "l'amour" ничтоже сумняшеся переводилось русским словом «любовь», тогда как по меньшей мере из контекста должно было быть понятно, что речь идёт о чём-то очень сильно отличающемся от того, что принято именовать любовью в русском языке. Окончательно же закрепил в современном языке это необоснованное смысловое тождество французского «l`amour» и русской «любви» наш великий поэт и по сути создатель современного русского языка Александр Сергеевич Пушкин, используя в своей ставшей классической поэзии слово «любовь» в значении «l`amour», тогда как наиболее адекватным переводом значения этого французского слова на русский язык в данном контексте было бы именно русское слово «страсть».

Рассмотрим в качестве примера одно из наиболее известных и хрестоматийных стихотворений Пушкина "Я вас любил..."

Удивительно благородные чувства мы видим в этом стихотворении. Но чем вызваны эти благородные чувства? И если эти чувства благородны, означает ли это, что то, чем они были вызваны, тоже является чем-то самим по себе благородным и хорошим? Или это означает лишь то, что чувства благородного человека всегда благородны, чем бы они ни были вызваны? Иными словами, является ли любовью то, о чём говорит в этом стихотворении Александр Сергеевич или же речь в нём идёт именно о страсти, а не о любви?

И отправной точкой в нашем понимании должно стать очень простое и понятное утверждение: любовь - это нечто безусловно хорошее во всех смыслах и отношениях. А в качестве ориентира на то, что является настоящей любовью, возьмём знаменитые слова о любви, сказанные апостолом Павлом в Послании к Коринфянам:

"Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает..."

И едва ли кто-нибудь станет оспаривать такой выбор, каких бы религиозных или атеистических взглядов он ни придерживался.

Итак,

Я вас любил...

Время употреблённого глагола — прошедшее: "любил". Как же любовь может пройти? Если это прошло, то это определённо никакая не любовь («Любовь никогда не перестает»).

Далее:

Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим


Здесь очень характерно слово «томим». В данном контексте оно несомненно эквивалетно понятию «страдание». Собственно страсть как таковая вообще неразрывно связана со страданиями, даже этимологически. Но мы исходим из того, что «любовь — это нечто безусловно хорошее», т. е. она должна приносить человеку исключительно радость и счастье, но никак не страдания.

Конечно, ради любимых люди нередко идут на страдания и жертвы. Но это ради любимых, а Пушкин прямо говорит о сути своих страданий, что он был «ревностью томим». И снова противоречие со словами апостола Павла: «Любовь не ищет своего».

Итак, в своём стихотворении Пушкин повествует о приключевшемся с ним психическом недуге, болезни, причинявшей ему душевную боль и страдания. И всё вышесказанное несомненно свидетельствует о том, что в данном случае речь идёт именно о страсти, но не о любви.

Другое дело, как благородно поэт переносит свою болезнь:

Я не хочу печалить вас ничем

Но как было сказано в самом начале, благородство чувств ещё вовсе не означает того, что то, чем были вызваны эти чувства, само по себе благородно и хорошо. Благородство чувств свидетельствует лишь о благородстве того, кто эти чувства испытывает.

Но самая страшная «бомба» была невольно заложена Пушкиным в самом конце стихотворения:

Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим


На первый взгляд может показаться, что здесь, как и в предыдущем примере, мы видим ещё одно проявление благородства поэта, и это несомненно так. Однако проявляя благородство, человек при этом может и заблуждаться. Конечно, Александр Сергеевич не желает здесь другому мужчине перенести те страдания, которые перенёс он. Он здесь говорит о том, что если бы та, к которой он обращается в этом стихотворении, приняла пусть и от другого мужчины то, что испытывал к ней он, то она обрела бы великое счастье. Это-то и есть та самая «бомба»... Этими словами Пушкин говорит, что то, что он испытывал — это нечто несомненно хорошее.

Конечно, мы не можем проверить, что было бы, ответь эта женщина ему взаимностью... Но невольно вспоминаются строки Тютчева:

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!


В этом стихотворении присутствует всё та же путаница между любовью и страстью, но опять же очевидно, что речь идёт о страсти, а не о любви, тем более, что даже само слово наличествует.

Так что, как знать, не уберегла ли эта женщина, адресат стихотворения, нашего великого поэта (и, конечно, саму себя) от очень большой беды (в духовном смысле может быть даже большей, чем гибель на дуэли) тем, что не ответила ему взаимностью...

И не исключительно ли тем объясняются благородные чувства поэта, что он «любил безмолвно» и «безнадежно», стойко и терпеливо перенося свой душевный недуг наедине с самим собой... Заметим, что в трагическом стихотворении Тютчева говорится именно о ситуации, когда на страсть отвечают взаимностью...

Таким образом, с лёгкой руки Пушкина западноевропейская венерическая страсть была «легитимизирована» и популяризована в России, при этом прикрываясь не вызывающим ни у кого подозрений словом «любовь». И вне всякого сомнения широкое распространение и позитивная общественная оценка этой венерической страсти и стали одной из причин упадка европейской цивилизации, подрывая самую основу человеческого бытия на земле — семью.

Вообще, главная проблема, связанная с венерической страстью, состоит именно в невежестве общественного сознания относительно характера и истинной сути данного явления, которое было совершенно неоправданно романтизировано и возвеличено очень многими поэтами и художниками. Но в народе тем не менее существовали и оправданные сомнения. "Ещё неизвестно чего на свете было больше совершено во имя этой так называемой "любви" - добра или зла", - говорит мать главного героя в пьесе Виктора Розова "Шумный день".

Главных беды здесь две: что одним и тем же словом именуют по сути абсолютно антагонистические понятия и что даже прояснив истинный смысл мы увидим, что общественное сознание по большей части одобряет эту венерическую страсть, особенно это касается женской аудитории молодого возраста. "Ну как же, ещё Пушкин..." А "Табор уходит в небо"... И прочая и прочая. И печальнее всего то, что представление о венерической страсти как о чём-то прекрасном и замечательном, чуть ли не лучшем, что может приключиться с человеком, втемяшивается в неокрепшее детское сознание ещё со школьной скамьи, через то же самое стихотворение Пушкина.

Чем же принципиально отличаются любовь и страсть? Наглядно сопоставим их в наиболее характерных признаках и проявлениях.

Страсть начинается внезапно и стремительно, как ураган. Это так называемая «любовь с первого взгляда» (что-то имеющее абсолютно легитимный и исключительно позитивный смысл в общественном сознании, не правда ли?). Хотя какая может быть любовь к человеку, которого вы ещё даже совсем не знаете?.. Очевидно, что здесь происходит какое-то помрачение рассудка и ничего более.

Настоящая любовь развивается гораздо более плавно и гармонично, вырастая подобно дружбе из начальной обоюдной симпатии, а не вспыхивая невесть откуда незнамо к кому.

Страсть, резко поднимая внутренний энергетический уровень человека, в то же время неизменно приносит ему и страдания — так называемые «страдания любви», упомянутое Пушкиным мучительное «томление».

Настоящая любовь тоже обычно бывает связана с внутренним энергетическим подъёмом и воодушевлением, но эти подъём и воодушевление гораздо мягче энергетического урагана страсти и обычно не простираются намного дальше обычных для этого человека энергетических возможностей. И настоящая любовь абсолютно никогда не может приносить человеку страданий, напротив она всегда приносит в жизнь человека лёгкость, ясность, радость и гармонию.

Человек, охваченный страстью, почти всегда говорит: «Я не могу без неё/него жить». И действительно, при отсутствии «взаимности» (читай, успеха в психическом инфицировании объекта страсти) широко известны, хотя далеко и не так часты, трагические случаи самоубийств. Но причина такого ощущения подверженного действию страсти человека вовсе не в любви, но исключительно в эгоизме, ведь при пресловутой «неразделённой любви» плохо только тому, кто охвачен страстью, и он при этом прекрасно знает, что с той/тем, кого он якобы так сильно любит всё в порядке. Так из-за чего же он страдает? Исключительно из-за себя самого и невозможности получить для себя им одним страстно желаемое.

Настоящая же любовь всегда взаимна. И к сожалению без тех, кого мы действительно любим, мы можем жить...

Страсть в случае отсутствия «взаимности» или даже просто неудовлетворённости поведением уже вступившего в отношения партнёра может вызывать у человека бурю негативных эмоций, причём направленных по отношению к тому, кого человек якобы «любит», и это может доходить вплоть до убийства, такие примеры также широко известны.

Настоящая любовь никогда не может вызывать в человеке острых негативных эмоций по отношению к тому, кого он любит. Да, в процессе продолжительной совместной жизни могут возникать некоторые трения и недовольство друг другом в каких-то вопросах, но накал «противостояния» никогда не превышает каких-то нормальных житейских пределов. Мы просто внутренне не можем причинять зло тем, кого мы по-настоящему любим.

Охваченный страстью человек видит в объекте своего влечения не реального человека, но некую проекцию идеального существа противоположного пола. Карл Густав Юнг называл такую внутреннюю психическую структуру Анима (у мужчин) или Анимус (у женщин). Отсюда всем известное и неизбежное «разочарование любви» или расхожее мнение о том, что «любовь — это обман». Действительно, обман, в том смысле, что абсолютно никакого отношения к конкретному и совершенно произвольному на самом деле объекту страсти ошибочно отождествляемая с этим объектом внутренняя проекция Анимы/Анимуса не имеет.

Настоящая любовь всегда видит перед собой живого реального человека. И этот человек нравится именно таким, какой он есть на самом деле.

Финал страсти может варьироваться. От относительно безболезненного угасания через некоторое (относительно небольшое, не больше года, обычно гораздо меньше) время с дальнейшим наступлением полнейшего безразличия к объекту страсти до глубокого духовно-нравственного падения или даже трагической развязки.

Настоящая любовь не кончается никогда... Хотя погубить её, увы, можно. Но что бы ни случилось, она уже навеки останется с вами.

Почему венерическая страсть, несмотря на все свои негативные проявления, столь притягательна понять нетрудно. Между ней и употреблением наркотиков легко можно провести прямую параллель. Охваченный венерической страстью человек, как и наркоман, действительно может поднять свою внутреннюю энергию (кундалини йогов) до довольно высоких уровней, но что толку в таком «несанкционированном» проникновении? Особенно учитывая, что катастрофический в той или иной степени исход неизбежен. Летать по небу, конечно, здорово, но если ты проник в кабину самолёта, не умея его водить, и сумел каким-то образом поднять его в небо, то радоваться чему-то здесь ещё слишком рано...

Поэтому если вы хоть немного дорожите своей жизнью и здоровьем, а главное жизнью и здоровьем своих близких, едва ли вы, сознавая всё вышесказанное, захотите пускаться в подобные психопатологические авантюры.

К сожалению, мы не можем с абсолютной надёжностью оградить себя от возможной неожиданной подверженности рассматриваемому здесь психическим недугу. Лишь одну вещь можно здесь сказать наверняка — употребление алкоголя и наркотиков многократно увеличивает риск возникновения данного психического заболевания (как, впрочем, и многих других).

Но что же делать, если с вами это всё-таки произошло?

Здесь нам следует вновь обратиться к стихотворению Александра Сергеевича Пушкина, с которого мы и начали, ведь в нём по сути и содержится ответ на этот вопрос. Будьте безмолвны с той/тем, кто вызвал вашу страсть и ни на что не надейтесь: здесь ничего невозможно и ничего не будет. Ни в коем случае не следует пытаться идти на прямой контакт с объектом вспыхнувшей страсти, следует преодолеть этот недуг в уединении. И если в этот период вас посетит творческое вдохновение, что ж, в этом ничего дурного нет. И нет, как говорится, худа без добра. Но чем быстрее вы от этого освободитесь, тем будет для вас лучше.

По поводу возможного использования венерической страсти в духовной практике... Крайне сомнительно. Адепты венерической страсти здесь часто говорят о т.н. "безусловной любви", это когда страсть не встречает взаимности, но поражённый ею человек вместо пусть травматического освобождения от навязчивого недуга начинает удалённо "боготворить" объект своей страсти. Ярчайший пример такого рода - знаменитый Петрарка с его Лаурой. Но подобные случаи крайне редки и нетипичны, хотя и действительно в общем и целом относительно безвредны. И случай Петрарки, наверное, действительно можно считать некоторым приближением к бхакти (духовная любовь в индуизме). Но бхакти обычно испытывают или к своему учителю, или к божеству или же ко всему сущему в целом и в частности. В любом случае, если речь идёт о ныне живущем человеке, то избирательно бхакти можно испытывать только к тому человеку, с которым вы находитесь в неких реальных отношениях, чего в случае Петрарки не было. А избирательно втайне испытывать бхакти к жене другого человека как-то не принято... И в этом проступает страстная подоснова этой вроде бы чистой любви.

Уж если говорить о связи любви между мужчиной и женщиной с духовной практикой, то можно было бы сказать о святых Петре и Февронии Муромских. Или о Рамакришне и Сараде Деви. Но это уже тема для отдельного разговора.

И в завершение несколько слов о том, чем же по своей сути является венерическая страсть и чем она вызывается. Всё говорит о том, что это некая травматическая «компенсация», связанная с пренебрежением чего-то очень важного в нашей жизни... Как поётся в одном романсе:

A Бог молчит за тяжкий грех
За то, что в Боге усомнились
Он наказал любовью
<страстью> всех
Чтоб в муках верить научились

В том, что в муках венерической страсти человек может прийти к какой-то вере, я бы, конечно, очень сильно усомнился. Скорее после этого человек приходит к неверию, разочарованию во всём и отчаянию. Но истина здесь в том, что венерическая страсть оказывается скорее бедой и наказанием, чем даром или благословением (как это зачастую принято считать). Травматической и болезненной психической компенсацией отсутствующей в нашей жизни Любви.
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему
Страница 1 из 1

Мир Психологии

Главная | О проекте | Баннерообмен | Реклама на сайте
Обратная связь | Копирайт | Партнерство | Баннеры

Psychology 100 Rambler's Top100

Powered by phpBB © 2001-2003 phpBB Group | Время Московское